Почему я не играю в компьютерные игры
Oct. 18th, 2004 08:48 amНавеяно вот этим
Много лет назад я играла в супертетрис. Всякий раз, когда падали красные квадратики, я вспоминала ничем не примечательного мужика, который просто лежал в отделении, где я когда-то работала.
В этом отделении (это была не дурка, но временами очень похоже) лежали в разное время яркие и примечательные личности: тетушка Ла Пьетра, о которой я вскользь ничего не скажу - она достойна отдельной истории, высокая, сухая сестра Генриха Бёлля, многочисленные ветераны войны. Эти ветераны, завидев меня, подобострастно кричали:
- Наздровье, пжайлуйсто, деффки...
- Млеко, яйки, - сурово добавляла я и меняла им капельницы или колола что-нибудь в задницу.
И масса других, не менее примечательных личностей было в этой кёльнской больнице. Но все они не повисли на красном квадратике, а также за синенькие и зелёненькие фиговинки не зацепились.
А тот мужик - один из сотен, просто себе мужик, нагло восседал на каждом из этих квадратиков и неприветливо помахивал мне рукой. По-моему, у него был цирроз печени. Зацепившись за тетрисовский квадратик, он до сих пор живёт в памяти народной.
Но он что-то не рассчитал: я много лет больше не играю в тетрис и практически забыла неприветливого мужика, бывшего долгое время моим наваждением.
О Боже! Как подумаешь - сколько живых и мёртвых висят в памяти, судорожно вцепившись в какой-нибудь предмет или запах - вокзал-базар какой-то.
А фотография не имеет никакого отношения к истории помешательства. Просто книжка - с картинками.

Много лет назад я играла в супертетрис. Всякий раз, когда падали красные квадратики, я вспоминала ничем не примечательного мужика, который просто лежал в отделении, где я когда-то работала.
В этом отделении (это была не дурка, но временами очень похоже) лежали в разное время яркие и примечательные личности: тетушка Ла Пьетра, о которой я вскользь ничего не скажу - она достойна отдельной истории, высокая, сухая сестра Генриха Бёлля, многочисленные ветераны войны. Эти ветераны, завидев меня, подобострастно кричали:
- Наздровье, пжайлуйсто, деффки...
- Млеко, яйки, - сурово добавляла я и меняла им капельницы или колола что-нибудь в задницу.
И масса других, не менее примечательных личностей было в этой кёльнской больнице. Но все они не повисли на красном квадратике, а также за синенькие и зелёненькие фиговинки не зацепились.
А тот мужик - один из сотен, просто себе мужик, нагло восседал на каждом из этих квадратиков и неприветливо помахивал мне рукой. По-моему, у него был цирроз печени. Зацепившись за тетрисовский квадратик, он до сих пор живёт в памяти народной.
Но он что-то не рассчитал: я много лет больше не играю в тетрис и практически забыла неприветливого мужика, бывшего долгое время моим наваждением.
О Боже! Как подумаешь - сколько живых и мёртвых висят в памяти, судорожно вцепившись в какой-нибудь предмет или запах - вокзал-базар какой-то.
А фотография не имеет никакого отношения к истории помешательства. Просто книжка - с картинками.
