Про кафедру РКИ. Часть 6

Работа на кафедре русского как иностранного - самое спокойное время. Это был период жизни, в который я занималась своим делом: писала научные статьи, делала доклады на конференциях - про сопутствующую модальность и темпоральность как компоненты добавочной предикативности, преподавала синтаксис современного русского языка.

На кафедре царила относительно спокойная и доброжелательная обстановка, потому что заведовал ей мой научный руководитель - удивительный человек. И среди студентов появились друзья - на годы.

Когда я решила занять открывшуюся год назад вакансию жены декабриста, мне пришлось крепко задуматься. По этой вакансии я должна была отправляться в небольшой такой городок в Удмуртии. Я об этом городке я уже как-то писала.
Как kneipermann оказался в этом райском уголке, он, может, когда-нибудь сам расскажет

Торжественное отбытие к месту ссылки было намечено на начало ноября. Бросить своих студентов среди семестра я не могла. Тем более, что венгерские студенты с большим пиететом относились к экзаменационным оценкам. От них зависела стипендия и, возможно, ещё что-то.

Хорошо помню, как одна девушка, получившая двойку из милости (двойка считалась у них положительной оценкой), не уходила из аудитории, игнорируя мои попытки выставить её за дверь. Она сосредоточенно рыдала на поверхность стола перед ней. К конце экзамена она нарыдала солидных размеров лужу. Из брезгливого уважения к этим размерам я и поставила ей тройку. Да и понятно мне было что девушка эта настойчивая от меня не отстанет, что поедет она ко мне домой, что будет рыдать под дверью всегда.

В сентябре я уволилась с кафедры и пошла работать редактором в научное издательство. Проработала я там всего два месяца, и это были самые тяжелые месяцы моей трудовой биографии. Само редактирование не представляло никакой проблемы. Проблема заключалась - совсем как на заводе - в моей дурацкой привычке быстро работать. Получив рукопись, я старательно редактировала её, беседовала с автором, который объяснял мне непонятные места и, облегчённо вздыхая, доставала книжку.
"Читать нельзя," - ласково говорила мне начальница, - надо работать". "Как всё закончила! Это была работа не на один день, а на две недели, редактируйте ещё раз".

Другой работы мне не давали, видимо, её и так не хватало на пятерых сотрудников. Я попробовала вязать на рабочем месте. Этого делать тоже было нельзя. Можно было беседовать. Это было очень утомительно, практически невыносимо. Восемь часов в день я вертелась на стуле, как раб на галерах, и мечтала об отбытии маленький удмуртский городок.

Брателлы

и здесь